Водные растения

немецкий друг, показывая на низкую деревянную кадку у самого выхода из оранжереи.
Увирандра так увирандра, и это растение не вызвало у меня любопытства. Давняя знакомая. Я заглянул в кадку, где в неглубокой воде стояли горшки с увирандрой, у которых своеобразные листья-решетки.
— Это широколиственная форма. Такую
мы видели в ботаническом саду в Галле.
Я уже готов был кивнуть согласно головой: мы действительно видели в Галле широколистную увирандру, а в Дессау узколистную, но что-то заставило меня внимательно приглядеться к растениям, сидящим в полузатемненной кадке. Нет, это не та форма, что растет в Галле. И вдруг у меня застучало сердце. Неужели? Неужели я наконец-то встретил ее? Я не верил своим глазам. Но это была действительно она, та самая увирандра, на встречу с которой уже не было надежды.
Впрочем, расскажу по порядку.
Это было 180 лет назад, на рубеже XVII! и XIX столетий. На Мадагаскаре французский ботаник Дю-Пети-Туар собирал. местные растения для гербария. Однажды мальгаш предложил ученому водное растение увирандрано, что на мальгашском языке означает «косматое корневище».
Француз повертел в руках черную картофелину с грубыми косматыми темными корнями и сказал мальгашу, что для гербария большее значение имеют листья.
— Хорошо, — сказал тот, — я принесу
листья.
Когда Дю-Пети-Туар увидел листья, он понял, что ему выпала удача сделать сенсационное открытие: перед ним были неширокие овальные листочки длиною с ладонь, с ровными гладкими краями. От основания к концу листа шли ярко-зеленые продольные жилки, их соединяла сеть мелких и таких же ярких поперечных. И все! Самой листовой пластинки не было! Была очень правильная нежная зеленая решетка. Таких удивительных листьев-решеток тогдашние ботаники не знали. Были известны мелко иссеченные листья, разлапистые, с отверстиями на листовой пластинке. Но геометрически правильной решетки не было.
— Неужели у этого растения все листья такие? — спросил ученый.
— Конечно, — удивился мальгаш. — А вам известны увирандры с другими листьями?
Дю-Пети не были известны подобные листья. Неизвестны такие листья у других растений и современным ботаникам. За 180 лет немало интересных растений найдено в различных уголках нашей планеты. В том числе и водных. В том числе и из семейства апоногетоновых и даже из многочисленного рода апоногетонов, к которому принадлежит более 50 видов растений. И только один из них, апоногетон мадагаскарский, имеет листья-решетки. Зачем, почему сформировались у этого вида такие удивительные листья, не повторенные более
нигде в растительном царстве? На этот вопрос Дю-Пети не мог дать ответ. И это неудивительно. Удивительно, что и сейчас ответа, по существу, нет
У многих растений, в том числе и водных, в ходе эволюции расширялась поверхность листьев, чтобы увеличить площадь дыхания и ассимиляции. Для водных растений это особенно важно: ведь они в ходе фотосинтетического процесса поглощают поверхностью листьев не только свет, но и растворенные в воде питательные вещества. Корневая система многих погруженных в воду растений развита слабо, главный кормилец у них именно листья. И многие из них имеют листья, рассеченные на дольки, с зубчатыми краями, даже подобные иголочкам — как у роголистника. Может быть, поэтому у увирандры сформировались листья-решетки?
По мере роста и развития у ряда растений листья становятся все больше, все шире. Чтобы верхние не затеняли нижних, растениям пришлось менять их форму. Листья, распускающиеся позже, стали более рассеченными, разделенными на сегменты. Это не только увеличивало поверхность ассимиляции, такие листья меньше дают тени. Может, поэтому увирандра обзавелась решетками?
Водные растения живут не только в тихих заводях, но и в стремительных речках. Вода поддерживает листья, но быстрое течение может разорвать их. Поэтому в тканях листьев водных растений меньше несущих конструкций (без воды листья вяло опадают), а больше тяжей, упругих на растяжение (попробуйте вырвать лист кувшинки — надо приложить усилие). Может быть, жизнь в быстрых реках Мадагаскара заставила увирандру сформировать для водяных струй сквозные решетки?
На все эти вопросы ответа пока нет. Тайна происхождения листьев-решеток усугубляется еще кучей вопросов. Разве нет сходных условий обитания за пределами Мадагаскара? Почему рядом с увирандрой живут другие виды апоногетонов, и листья их не только сплошные, пластинкой, а даже и отдельных отверстий не имеют? Почему природа придумала самые разные варианты несплошных листьев и везде шла по пути иссечения краев листа, разделения его на сегменты, изменения формы (нити, чешуйки, иглы)? И только у увирандры форма листа осталась самая обычная, а выпала вся листовая пластинка, оставив лишь скелет из жилок. Почему этот путь создания решетчатого листа эволюция не повторила у других растений, в других районах планеты?
Вот сколько вопросов можно задать увирандре. Но листья-решетки — не единственная тайна этого растения.
На Мадагаскаре и прилегающих к нему маленьких островах есть увирандры с длинными заостренными сплошными листьями, пластинки которых лишь в отдельных местах имеют отверстие неправильной формы. Пять-десять отверстий на лист — это немного. Есть большие — до полуметра — растения с сочно-зелеными длинными и узкими листьями-решетками: жилки у них толстые, по краям жилок хорошо видны остатки листовых пластинок, отверстия небольшие, овальные. Есть растения с широкими овальными листьями-решетками, отверстия в них большие, похожие на прямоугольник с закругленными углами. Черешки этих листьев красновато-коричневые, таковы же и молодые листья. Есть, наконец, огромные — более метра — кусты с широкими длинными (до 40 сантиметров) листьями и очень мелкой сеткой неправильно расположенных жилок — форму отверстий у этих листьев и описать трудно. И есть цветки, по которым ботаники определяют вид растения. И у всех этих разных растений цветок… одинаков! Значит, один вид? Так и считают сейчас некоторые ботаники. Но тогда почему такое устойчивое разнообразие листовых форм? И почему листья одной формы никогда не встречаются у растений с другими формами листьев? Очевидно, это устойчивые экологические формы, сформировавшиеся в разных условиях и образовавшие разные листья-решетки.
Отличаются растения не только листьями, но и корневищами: они все шарообразные. Лишь у увирандры с прямоугольными отверстиями на листьях от одного корневища может образоваться несколько растений, большой куст обрастает дочерними кустиками. А остальные этого не делают: одно корневище — одно растение, которое размножается только цветками и семенами.
Молодые листья узколистной увирандры мало чем интересны. А вот у двух широколистных есть очень любопытные особенности: лист в течение дня несколько раз меняет положение. Чем больше света, тем сильнее прямой лист начинает отгибаться. И при очень сильном освещении может даже закрутиться в улитку. А к вечеру снова выпрямляется. Отгибается он и от удара. Толкнула лист рыбка — и тот медленно отходит в сторону. За 20 минут может совсем отогнуться и кончиком упереться в дно. Постоит так часа полтора и снова начнет возвращаться в прежнее положение.
Нет, право, увирандра — одно из необычных растений планеты. Но еще необычнее история ее акклиматизации в ботанических садах и аквариумах.
Ровно сто двадцать лет назад первые два растения живой увирандры (до этого
Какое-то странное, непривычное для слуха слово — окапи. А посмотришь на портрет его обладателя и еще больше удивишься.
Оказывается, это животное с очень своеобразной внешностью. В первый момент не сразу и сообразишь, куда его причислить: то ли к антилопам, то ли к лошадям? Кажется, будто на антилопу в коричнево-красной шкуре надели полосатые зебровые штаны. Уши и копыта как у большого куду, на голове — пара покрытых кожей, очень похожих на оленьи «пеньки» рожек. Ведь не гибрид же это зебры, антилопы и оле¬ня? Конечно, нет. Это окапи!
Всмотритесь внимательнее в портрет, обратите внимание на передние и задние конечности, шею и копыта. Передние конечности и вообще передняя часть тела животного выше задней, немного удлиненная шея. Животное явно парнокопытное. Очень жаль, что не видно языка: он длинный, округлый и синеватого цвета. Уж не жираф ли это? Совершенно верно: «двоюродный» родственник хорошо известного и популярного длинношеего жирафа.
Говоря строго научным языком, окапи относится к отряду парнокопытных, подотряду жвачных, семейству жирафов, роду окапи. Вот, оказывается, почему окапи похож на разных животных: все они являются его соседями по отряду. Но если животное походит на своих дальних родственников, то почему оно так мало напоминает своих близких — жирафов?
Вы, конечно, уже заметили, как много «почему» возникает при изучении портрета окапи. И это не случайно. Как и само животное, так и его образ жизни, условия обитания, закономерности питания и осо-
бенности размножения — все это было неизвестно еще 20—25 лет тому назад. Весьма любопытна и история открытия окапи.
Впервые из европейцев о нем узнал знаменитый исследователь Г. Стенли, который в 1890 году путешествовал в тропических лесах бассейна реки Конго (на территории нынешней Уганды). Он был поражен, когда местные пигмеи, увидев впервые лошадей в его экспедиции, не выразили по этому поводу никаких эмоций. По их словам, такие же животные (или, во всяком случае, похожие на них) водятся в тамошних лесах.
Эти сведения в Европе казались абсолютно нелепыми, и ни Стенли, ни тем более пигмеям не поверили. Только к началу XX века после нескольких экспедиций стало ясно, что слухи о новом животном не напрасны, что оно принадлежит не только к новому виду, но и совершенно новому роду, близкому к давно вымершему роду палеотрадусов.
Такова история открытия окапи. Но и потом еще долгое время многое из жизни этого животного оставалось в тайне: были совершенно неизвестны условия обитания и размножения окапи. Оставалось неясным, чем они питаются. Установить же постоянное наблюдение за животными в неволе не удалось: немногие окапи, попав в зоопарк или зоосад, сравнительно быстро погибали. Только парижскому зоопарку, да и то после того, как буквально по крупицам были собраны некоторые сведения об этом животном, удалось в 1956 году получить потомство от окапи.
В настоящее время из 850 зоопарков мира окапи содержится примерно в 20 зоопарках (около 60 особей), из них многие родились уже в неволе. Хотя окапи и не такая уж редкость, все же их еще нельзя назвать обычными животными зоопарков.
В наших зоопарках окапи нет. Правда, в Зоологическом музее АН СССР (Ленинград) имеется чучело этого животного. Что же мы знаем об окапи? Это крупное животное, длиной примерно 2 метра, весит 250—280 килограммов. У самцов пара небольших, покрытых кожей рожек, которые окапи сбрасывают ежегодно. Шея в отличие от жирафа не такая длинная. Объясняется это условиями обитания окапи. Животное населяет густые и труднодоступные леса, но в самом лесу предпочитает небольшие полянки и селится по берегам рек и ручьев, поросших кустарником, листья которого и составляют его основную пищу.
Вот как четко сработал механизм эволюции: раз не нужно тянуть шею за кормом, подобно жирафу, не нужна и длинная шея, а коли так, то и сердце у окапи намного меньше по сравнению с жирафом — один килограмм против 12 килограммов («качать» кровь приходится на меньшую высо¬ту, поэтому и не нужен очень мощный насос!). Впрочем, питается окапи точно так же, как и жираф; своим длинным гибким языком животное как бы захватывает ветки, а затем быстрым скользящим движением сдергивает с них листья. Ест окапи и траву, но немного.
У этого животного из организма уходит больше минеральных солей, чем поступает с пищей. Поэтому, чтобы восполнить дефицит, окапи едят древесный уголь (источник солей калия) и лижут почву на склонах лесных ручье и мелких рек, вводя тем самым в свой рацион нитраты натрия, кальция, соединения железа, микроэлементы.
Ученые-палеонтологи установили, что вымершие палеотрадусы были далекими предками как окапи, так и жирафа. Со временем палеотрадусы постепенно вымерли. Одни их потомки эволюционировали в жирафов, другие, сравнительно мало изменившись, дали окапи.
Животное окапи дневное, любит одиночество. На ночь, а самка и перед рождением детеныша, забирается спать в самые труднодоступные уголки леса. Новорожденный детеныш первые несколько дней беспомощен. Поэтому сразу же после появления на свет затаивается в чаще, откликаясь лишь на зов матери.
Окапи способны издавать звуки (правда, не за счет голосовых связок, которых у них нет, а путем быстрого выдыхания воздуха из легких): взрослые животные как бы покашливают, юные окапи, кроме того, издают звуки, напоминающие мычание теленка, а также могут и «свистеть».
Окапи очень редкий зверь. В неволе же содержать его нелегко: животные не переносят сквозняков, страдают от резкой перемены температуры воздуха, влажности. Довольно привередливые к пище. Все это привело к тому, что лишь немногие зоопарки имеют окапи в своих коллекциях.
Как же все-таки окапи попадают в неволю? Как они там размножаются? Ведь размножение любого животного — это верный признак, что оно прижилось и хорошо I переносит неволю!
Для зоопарков и зверинцев отлавливают I молодых окапи в Африке. Каждое пойманное животное, прежде чем оно попадет в зоопарк и его можно будет показывать посетителям, помещают на специальную акклиматизационную станцию, где окапи оканчивает очень сложную «школу». Вполне естественный страх перед человеком, абсолютно новая, совершенно непривычная обстановка первое время мешают животному нормально есть, пить, передвигаться, спать. По самому незначительному поводу окапи начинает метаться, стремится вырваться, убежат. Если такое состояние быстро не проходит, животное может погибнуть.
Чтобы этого не случилось, окапи стараются как можно меньше тревожить, кормят сначала привычной пищей. За одним и тем же животным ухаживает один и тот же человек, к которому окапи привыкает. Постепенно страх проходит, животное уже не боится людей, и его можно в транспортной клетке перевозить в зоопарк, сначала на пароходе, а затем нередко и на поезде. Это самое тяжелое испытание для окапи. Поэтому транспортную клетку делают такой, чтобы животное от толчков не металось по ней и не ударялось о ее стенки.
В зоопарке самца и самку держат по отдельности. Помещение, где находится окапи, не должно быть очень светлым; только какое-либо одно место остается освещенным. Если животному понадобится свет, оно само найдет его.
Когда у окапи появляется потомство, для самки отгораживают небольшой закуток, имитируя тем самым природную глушь.
В неволе, конечно, нет африканских растений, поэтому животному дают заменители: веники из лиственных пород деревьев, траву, овощи, сухари и обязательно мел, соль, древесную золу.
Животные довольно быстро становятся ручными, привыкают к человеку, берут из его рук лакомства. Причем даже самый маленький кусочек окапи подхватывает языком и только потом губами.
Окапи, эти красивые, грациозные животные, могут служить украшением любого зоопарка. Хотелось бы надеяться, что и в нашу страну они будут завезены.